Карсон
Карсон - краснословной богатырь, спетой Звьоздиной Лингреновой. Населившысь на корге, тамыритса с махонькой сарынью, и ешшо у во на закрошках есь карачунчик, от которово Карсон льотат.
Про Карсона есь така толмачка на сибирским говоре
"На водной сроду вобнакновенной вулке в Стокгольме, в одной сроду вобнакновенной избе, жывьот водна сроду вобнакновенна семьина, по прозванню Сватенсоны. Есь у них сроду вобнакновенной батя, и сроду вобнакновенна мама, и три сроду вобнакновенных ребятишки: Боссе, Бетан и Брательник.
«Ан ничо я не какой-нить обнакновенной Брательник» - лекочет Брательник. Дык ить брешет. Знамо, сроду вон обнаковенной. Есь ить дородно таких малухов, которым сем годов и у которых лазоревы талы, кирпато сопало и немыты вухи, и чалбары прирваны в загибенях. Дык вестимо, Брательник етот – сроду вобнакновенной, ето точно.
Боссе-тому петнацать годов, и глянетса му токо виложоска, пото вахлят вуроки-те, дык тожа сроду вобнакновенной, а Беттане чотырнацать, и у йо космы хвосиком, точно как у дружных сроду вобнакновенных девохов.
Во всьой избе-той токо водин невобнакновенной людь есь: ето Карсон, которой населившысь на корге. Ужо то, чо вон на корге населившысь, ужо ето невобнакновенно. Мобыть, де в свете ето и не так, ан в Стокгольме поштишто не буват, чобы хто населилса в особой махонькой кильдымке сверху на корге-той. А Карсон по-любому так и деет. Сам-от он – шыбко мальосенкой и шыбко елбовосенькой выпьондрьожыстой такой мужычишко, и ешшо знат, как льотать. На льотаках и вертольотах все люди льотают дык, однако никово таково нету как Карсон, которой льотат сам по себе.
Етот Карсон токо курпьожыт рогалину, котора сиит де-то посередь евонна луна-то, и тут жа водитса махонькой ушлой качунчик, которой у во на закрошках. Постоит мальохо Карсон, покедова качун-от не розкумаритса, а напосля, кода качун досытно воблихеет, Карсон тянигузитса и похоит в дорогу, ворово так и высоковумно, навроде каково-нить вуправителя, еси токо мочно уявить управителя с качуном на закрошках.
Карсон баско жывьот в евонной махонькой кильдымке наверху корги-той. Вечорами сиит он на евонном крыльчике, и вересит ганзу, и сморит на звьозды. Ить звьозды шыбко лутче зырны наверху корги, и пото ажно дивно дык, чо недородно людьов населившыся на коргах. Ан насельники избы-той не знают, чо мочно кожному люди населитьса на корге, и не знают ажно, чо у Карсона есь своя кильдымка тама сверху, пото чо вон баско затаившысь ззаду кляшшово чувала. И большачась людьов дык не поворотют мнимання, чо там есь махонька избьонка Карсона, ажно еси об во спотыкнутса. Одиново чувалочистильник узырил Карсоновску избьошку, кода нарядилса исчистить чувал-то, и дык шыбко издивилса-от".